На съезде присутствовали также многочисленные представители зарубежных коммунистических и рабочих партий. Не меньше сотни журналистов и фоторепортеров слетелось во Дворец конгрессов в поисках «атмосферы кризиса». Они строили всевозможные предположения относительно «уступчивости» одних деятелей и «непримиримости» других, многозначительно комментировали отсутствие портретов Сталина, подвергали тончайшему исследованию каждый эпитет, подсчитывали количество запятых и междометий в выступлениях главных ораторов. После V съезда, состоявшегося в Рие сразу же после освобождения города, когда коммунисты впервые «представились» стране, VIII съезд был, безусловно, самым важным.

Вопросы, которые обсуждались и по которым принимались решения, воспринимались каждым делегатом, каждым гостем съезда почти как личные вопросы, продиктованные в первую голову совестью, а не политическими соображениями. Вопросы, которые обсуждались и по которым принимались решения, воспринимались каждым делегатом, каждым гостем съезда почти как личные вопросы, продиктованные в первую голову совестью, а не политическими соображениями. Подготовка к съезду проводилась в широчайших масштабах: она велась как в организованном порядке (на собраниях многих тысяч ячеек и 99 конференциях провинциальных федераций компартии), так и стихийно: 1956 год давал каждому — и коммунисту, и некоммунисту — множество поводов для самого досконального обсуждения наиболее существенных вопросов, теоретических и политических, — достаточно было открыть газету, как они всякий раз властно вставали перед тобой.